Иван Овчарук: Я убеждаюсь, что вера в суд возрождается

Есть много способов избавиться от проблем. Но самое верное решение будет принято только в правовом поле. На вопросы ведущей передачи «Территория права» Елены Кудрявцевой ответил Иван Кириллович Овчарук, председатель Свердловского областного суда. Стаж судейской работы 39 лет.

— Иван Кириллович, что такое суд первой инстанции, для чего он нужен, какие дела он рассматривает?

— Если ответить односложно, это тот суд, который принимает решение по существу. К примеру, мировой судья разрешает спор в пределах своей компетенции, своей подсудности, дело, по которому, если это уголовное дело, он выносит приговор. Если рассматривается гражданское дело, то суд выносит решение. Если это административное дело, то принимает соответствующее постановление. То есть такое решение, я эту фразу обобщенно говорю, такое судебное постановление, где есть ответ на вопрос: что случилось, кто в этом повинен, что полагается этому человеку по закону за содеянное. Если это уголовный проступок, уголовное деяние или административный проступок. Если это гражданско-правовой спор, то принимается решение, как быть в этой конфликтной ситуации.

То есть, по существу: взыскать с такого-то, выселить, восстановить на работе. Или по уголовному делу признать виновным в совершении преступления и назначить наказание. Если по административному делу, то, применительно, допустим, взять управление транспортом в состоянии алкогольного опьянения, то установить, что человек управлял транспортом в состоянии опьянения и лишить его водительских прав на год. То есть, конкретное, прямое решение, которое если не будет отменено, изменено вышестоящими судебными инстанциями, подлежит исполнению напрямую. У каждого суда своя компетенция. Мировые судьи рассматривают дела небольшой тяжести, малозначимые дела. Районные суды — тоже суды первой инстанции. Они тоже выносят приговоры, выносят решения по гражданским делам и рассматривают некоторые дела об административных проступках. Областной суд тоже является судом первой инстанции в тех случаях, когда это определено законом.

Допустим, Уголовно-процессуальным законом определено, что областному суду подсудны, именно эта фраза употребляю, подсудны дела о совершенных тяжких и особо тяжких преступлениях, за которые может быть назначено как критерий, прежде, но и сейчас это не отменено, наказание в виде смертной казни или пожизненного заключения. Измена родине, шпионаж. Мы выносим решение. Каждая лесенка судов: мировой, районный, областной — суды первой инстанции. Но и Верховный суд, как ни странно может звучать для непосвященного, непрофессионального в этих вопросах уха, Верховный суд, оказывается, тоже суд первой инстанции. Там тоже есть дела, которые должны рассматриваться Верховным судом РФ. Споры гражданско-правовые, когда предъявляются соответствующие требования к правительству, Государственной Думе и другим государственным органам на уровне Российской Федерации. Когда надо вмешаться в публичный нормативный акт, который действует и влияет на территорию всей страны.

— Суд второй инстанции апелляционный и кассационный. Когда подается апелляционная, когда кассационная жалобы?

— Для мировых судей второй инстанцией являются районные и городские суды. Они являются вышестоящими судами для мировых судей. Люди, которые жалуются на решения, принятые мировым судьей по любым категориям дел, я уже буду обобщенно говорить это слово «решение», жалуются в районный суд, апелляция. Сейчас есть апелляционный суд. Это районные и городские суды, на территории которых действуют мировые судьи. Каждый мировой судья действует в пределах того района, на территории которого он дислоцирован. Поэтому районные судьи являются апелляторами по отношению к мировым судьям. Апелляция предполагает окончательное разрешение спора.

Допустим, человек, не согласный с решением мирового судьи, направляет апелляционную жалобу в районный суд, допустим в Верх-Исетский. Суд, получив эту жалобу, принимает дело к производству и рассматривает его. Если он приходит к выводу, что решение неправильное, он вправе, но я бы подчеркнул — обязан разрешить спор по существу. Он отменяет решение мирового судьи и не гоняет человека, не направляет на повторное рассмотрение к мировому судье, а сам рассматривает это дело по существу. Но теперь не просто выносит решение, а апелляционное решение. Своим определением он акцентирует внимание на то, что это сделал апелляционный суд. Таким образом, вторая инстанция — апелляционная. Районный суд по отношению к мировым судьям. Но мы с вами говорили о том, что районные суды — суды первой инстанции. А над ними вторая инстанция — областной суд.

Все приговоры, решения, постановления, с которыми участники процесса не согласны, они вправе подать жалобу в областной суд. Но теперь уже кассационную. Суд кассационной инстанции, являясь второй инстанцией над районными судами, тоже имеет право принять решение по существу. Сейчас такое право предоставлено ныне действующим Гражданским процессуальным кодексом, прежде его не было. Областной суд имеет право принять решение по существу. Но в каких случаях? Когда районный суд полно и всесторонне исследовал обстоятельства спора, все зафиксировал, как положено, но сделал неправильный вывод, истолковал неправильно. Норму закона применил не ту. Бывают сходные ситуации. Одни отношения регулируются одними нормами закона, другие другой группой нормативных актов. Суд заблудился. Областной суд, вторая инстанция, увидев это несоответствие, принимает решение по существу.

Но чаще всего бывает, что кассационный суд, получив жалобу, видит, что здесь не проверено, там не расследовано, доказательства получены незаконно, допущены упущения процессуального законодательства, ущемлены права и интересы сторон по делу. В этих случаях кассационная инстанция отменяет решение и направляет дело на новое разбирательство в нижестоящий суд, чаще всего в ином составе судей. В каждом нашем решении разъясняем право обжалования, сроки, порядок. Все это делаем подробно, глубоко с тем, чтобы человек не ошибся. А над нами Верховный суд Российский Федерации.

Для областного суда — вторая инстанция. Все наши приговоры, лицами, которые не согласны с нашими приговорами. Это могут быть и потерпевшие, и гражданские истцы, любой из участников процесса, сторон обвинения и защиты, имеют право обжаловать постановленный областным судом, судом первой инстанции приговор. Он обжалуется в Верховный суд РФ. Для этого в Верховном суде существуют коллегии по уголовным, гражданским делам. Сейчас образована коллегия по административным делам. В эти коллегии приходят наши дела. Они могут внести коррективы, изменить, а могут отменить и прекратить производство по делу вообще, если усмотрят, что человек был сужден, если применительно к уголовному делу, неправильно.

Областной суд, как суд первой инстанции рассматривает довольно большое количество дел нашей подсудности. Коллегия в составе десяти человек, она располагается в старом здании на улице Малышева, 2 Г, рассматривает дела изо дня в день, из года в год. Выполняет тяжелейший, адский труд, потому что сейчас собрать людей на такие процессы очень непросто. Если ты называешься стороной обвинения, ты взваливай на себя все тяготы и лишения по обеспечению процесса: свидетелей, потерпевших. Чтобы конвойная службы вовремя появилась. Ничего подобного. Все участники процесса приходят как дорогие гости. Рассаживаются и внимательно смотрят в сторону судьи: а что, ваша честь, сегодня работать не будем? Потому что не явился свидетель или потерпевший. Будем, говорит судья, потому что я принял меры для обеспечения явки. Оказывается, это надо судье, суду. Хотя закон не случайно заложил две стороны: обвинение и защиту, и свидетелей обвинения, и свидетелей защиты. Закон предоставил обеим сторонам собирать доказательства, они пользуются этим нередко, но с ленцой. По принципу: пришел, увидел, победил. Так не должно быть.

Мы рассматриваем порядка 600-700 гражданских дел. В основном это дела об усыновлении иностранцами наших детишек. Мы не имеем права ошибиться, отдавая ребенка в чужие руки, на чужбину. Щепетильно относимся к сбору документов, к их переводу, все делается через переводчика. Это непросто, но мы такие дела рассматриваем. Это дела первой инстанции, которые идут в Верховный суд. К числу дел, которые нам подсудны из числа гражданских, дела, связанные с выборами. Жалобы, которые возникают в процессе избирательных компаний, споры в связи с принятием нормативных актов Законодательного собрания области, постановления правительства области, указы губернатора. Все это наши дела.

Президиум областного суда. Для непосвященных я поясняю, что это не тот торжественный президиум, который заседает по праздникам и принимает аплодисменты. Это высший судебный орган области. Он определяется и назначается особым порядком. Количественный и персональный состав по закону определяется президентом России. Сегодня президиум областного суда состоит из восьми судей. Действующее законодательство предписало, что по должностям в его состав входит председатель областного суда, он же председатель президиума, по должности входят четыре заместителя и еще входили четыре профессионально наиболее подготовленные судьи, которые могли бы проверить любое решение, принимаемое судами области. Потому что дела бывают разными, когда из одной отрасли права переключиться в другую, затем в третью и так далее.

— Иван Кириллович, имеет судья право на ошибку?

— Я не хочу говорить, что имеет, я думаю, что нет, не имеет. Мне кажется, и врач не имеет права на ошибку. К сожалению, жизнь такова, что они случаются. Дела уголовные поступают к нам из милиции, прокуратуры, из ФСБ, налоговых органов. От органов, которые занимаются расследованием. Вы знаете, что создан Следственный комитет и будут формироваться на местах новые структуры. Дела поступают из органов, где работают люди разного уровня подготовки, зрелости, порядочности, ответственности за порученное дело. Они формируют дело. Я говорил, что можно по-разному допрашивать человека. Можно так допросить, что он воспримет твои вопросы и слова как угрозу и скажет что-то не то, пытаясь угодить. Можно сделать в отношении человека что-то непозволительное и оформить это как доказательство вины по конкретному уголовному делу.

Мы получаем такое дело и рассматриваем. Хорошо, если на каком-то этапе люди, пришедшие в суд, те, кто давал ложные показания, способствовал тому, что были подложены вещественные доказательства, раскрылись и сказали об этом. У нас есть факты, когда в присутствии понятых или лжепонятых, может быть подложен сверток с наркотиком, боеприпасы и все это фиксируется в протоколе как найденное на месте преступления. Судья не располагает прибором, который может определить — правду говорит человек или лжет. Опытный судья внутренним чутьем почувствует неправду, но чувство не запишешь в решение. Такой формулировки: «Я почувствовал, что он лжет», я в приговоре не видел, и вряд ли увижу. Уважающий себя судья такой формулировки не напишет. Он должен на что-то опереться, положить в основу. Но если никто ничего не говорит, что это ложно, необъективно, что дело скроено и сшито вживую, то мы выносим решение, которое соответствует документам и показаниям конкретных людей. Во и все. Ошибка это? Ошибка. Имел судья право на нее? Нет. Но она допущена в силу того, что он объективно ничего не мог сделать.

Ошибка ошибке рознь. Если ты выложился по делу, постарался сделать все, что от тебя требовалось, но не избежал ошибки. Плохо? Да. Похвально только то, что ты выложился и в будущем, если тебе на эту ошибку укажут, ты ее не допустишь. Страшна не сама по себе ошибка, если она не смертельна. Хотя сейчас приговорить к смертной казни мы не можем, этот вид наказания существует в Уголовном кодексе, но он приостановлен, и мы его не применяем. Страшно, когда есть равнодушие в работе, безразличие. В этом случае ошибок может быть больше во сто крат.

Я вам скажу, в этом нет секрета, из 10 тысяч приговоров, которые мы проверили в прошлом году, в 20 процентах случаев вмешивались в приговор. Там есть и серьезные ошибки, когда мы прекращали дела за отсутствием состава преступления, за обоснованием недоказанности, как сейчас записано в законе, непричастности, по другим основаниям. Есть ошибки незначительные, когда надо было сделать что-то несущественное, оно бы не повлияло на наказание и судьбу человека, но не было сделано. Мы вмешались, но оставили его осужденным в местах лишения свободы или другого вида наказания. Но это тоже ошибка. Конечно, лучше не ошибаться.

Приведу, может быть смешной, но понятный пример. Вместо аппендицита, отрежут что-нибудь другое. Это плохой хирург. Так и плохой судья, который примет решение, от которого последуют плохие последствия. К сожалению, есть неверие в суд, которое мы порождали веками. Оно насаждалось, впитывалось, передавалось другим поколениям. Но я все больше убеждаюсь, что доверие, вера в суд возрождается, начинает возрождаться, появляется. Люди ведут себя по-другому, защищаются по-другому. Да, они отстаивают свои интересы, но если принимается решение, оно воспринимается с пониманием.